(1)Сто­я­ла зо­ло­тая осень. (2)Брян­ские рощи по­лы­ха­ли так, слов­но солн­це все­ли­лось в каж­дую ду­бо­вую крону, в каж­дую ветку берёзы. (3)Мы про­еха­ли ре­чуш­ку с милым на­зва­ни­ем Рожок. (4)Вдруг про­мельк­ну­ла таб­лич­ка у просёлка, от­хо­дя­ще­го от шоссе, − «На Крас­ный Рог». (5)Я хотел не про­зе­вать по­во­рот, взгля­нуть на него, за­пом­нить. (6)Но, когда по­яви­лась таб­лич­ка, был за­стиг­нут врас­плох. (7)Мы про­мча­лись, ука­за­тель остал­ся по­за­ди, просёлок, иду­щий на Крас­ный Рог, за­те­рял­ся среди де­ре­вьев.

— (8)Костя,  — ска­зал я,  — мы сей­час, между про­чим, про­еха­ли по­во­рот к име­нию графа Алек­сея Кон­стан­ти­но­ви­ча.

— (9)Ка­ко­го ещё графа?  — не сразу понял мой на­пар­ник.

— (10)Алек­сея Кон­стан­ти­но­ви­ча Тол­сто­го.

— (11)Не­уже­ли того са­мо­го?  — он по­ры­ви­сто огля­нул­ся назад.

— (12)Того са­мо­го.

— (13)«Ко­ло­коль­чи­ки мои, цве­ти­ки степ­ные», «Где гнут­ся над ому­том лозы»?

— (14)Точно. (15)И «Князь Се­реб­ря­ный», и «Ва­си­лий Ши­ба­нов», и «Царь Фёдор Иоан­но­вич»…

— (16)И «Средь шум­но­го бала», и бес­смерт­ный Козь­ма Прут­ков? (17)Ни­че­го себе!  — до Кости дошло.  — (18)Как это место на­зы­ва­ет­ся?

— (19)Крас­ный Рог,  — не упу­стил я слу­чая блес­нуть эру­ди­ци­ей.  — (20)Когда-то это была Чер­ни­гов­ская гу­бер­ния, Мглин­ский уезд.

(21)Костя одоб­рил мою осве­домлённость лёгким кив­ком.

— (22)И долго Алек­сей Кон­стан­ти­но­вич тут жил?

— (23)Долго. (24)Провёл в этой усадь­бе дет­ство. (25)Жил в ста­ро­сти. (26)Здесь и скон­чал­ся. (27)Мно­гое на­пи­са­но в Крас­ном Роге. (28)При­ро­да в сти­хах здеш­няя. (29)И не толь­ко при­ро­да. (30)«Стоит опу­сте­лый над сон­ным пру­дом, где ивы по­ник­ли гла­вой, на славу Рас­трел­ли­ем стро­ен­ный дом, и герб на щите ве­ко­вой». (31)И пруд, и за́мок, по­стро­ен­ный по про­ек­ту са­мо­го Рас­трел­ли,  — всё тут. (32)Рукой по­дать...

(33)По­ра­зи­тель­ная земля! (34)Куда ни ступи, сразу слы­шит­ся зву­ча­ние строк, зна­ко­мых с дет­ства, воз­ник­ших здесь, на­ве­ян­ных этими ме­ста­ми. (35)Мне ка­жет­ся, что на этой рав­ни­не, где леса сме­ня­ют­ся сте­пью, а потом степь с плав­ной по­сте­пен­но­стью снова пе­ре­хо­дит в лес, на этом не­охват­ном про­стран­стве рас­тут не толь­ко де­ре­вья и травы, не толь­ко цветы и ко­ло­сья, но и стихи.

(По Я. Хе­лем­ско­му)